Маленькая настроенческая зарисовка с реальной истории.
- «Телесемь», «Панорама», «Зятёк», кроссворды! – быстро, но четко затараторили над самым ухом. Толстая, но опрятная тетка с простым рыхлым лицом так активно нахваливала свой незамысловатый товар, что легкая дрема, окутавшая было мое утрясенное вагоном тело, улетучилась без следа. Торговка скрылась в тамбуре, направившись окучивать очередную группу пассажиров. Было по-дорожному скучно. За окном навязчиво мелькали заснеженные деревья. Все зимние пейзажи одинаковы, тем более – в поздних сумерках. А электричка ехала себе и ехала. Я успела прослушать рекламу «очень полезного и невероятно легального» электрошокера (на пятьдесят рублей дешевле, чем в магазине!), карманных фонариков, шариковых ручек и батареек беспородно-китайского происхождения «десять рублей за горсть».
Электричка ехала. Подозрительно. От города до нас переезды между станциями от силы минут по семь. Проспала! Проехала! И тут же мне показалось, что весь вагон знает о моем маленьком промахе. Сосед напротив ехидно смотрит поверх газеты, три бабки поверх тяжелых даже на вид баулов только об этом всю дорогу и шепчутся, кто-то обернулся, за спиной хихикают… Чего, спрашивается, смотреть-то? Я сделала гордое лицо, выражавшее нечто вроде «Я еду к дальним родственникам на дачу, и не смотрите, что вечером в понедельник!». Динамик пробурчал шаблонно-нечленораздельную фразу, запищали тормоза и серые двери с надписью «не пися» выпустили меня на пустынную платформу. Электричка тронулась вновь, увозя с собой теплый оранжевый свет. Справа темно. Слева не лучше. Я стояла между двумя «живыми» фонарями на единственном пятачке света в обозримой округе. Ближайший фонарь противно жужжал о своем, электрическом. Холодно.
Нервными шагами измерив платформу взад и вперед, я сделала вывод, что мест, молчаливо гласящих «наступая думай дважды» здесь было не меньше, чем дыр и явно больше, нежели надежных островков железобетона. На грани досягаемости белых фонарных лучей обнаружилось небольшое здание «туалет типа «сортир»». При ближайшем же рассмотрении он оказался кассой. Окошко и дверь добротно заложены кирпичом, стены на совесть расписаны. За следующие несколько минут я узнала, что Марина любит Андрея, проститутка Люба живет по такому-то адресу (звонить в звонок), а ближайшая электричка в мою, обратную, сторону через час.
Лучше и не придумаешь. Плеер, работавший до сих пор ненавязчивым фоном, громко сообщил «Мы сидели и курили, на…» - и издох. На все попытки дальнейшего включения он равнодушно отвечал «батарейка разряжена». Обидно. Жаль, не курю, а хоть какое-никакое дело было бы. Еще раз туда-сюда по платформе. Пальцы ног мерзнут, противно. Телефон истерично взвизгнул «Выберите оператора!». Но, по всем законам всемирного свинства, ничего не нашел и завопил повторно. Мысленно плюнув на несговорчивую «Нокию», я подошла к ограде. Подумала, и отступила назад, к середине площадки. Рисковать, прислоняясь к произведению древнего искусства заборостроения, не хотелось. Уж очень красноречиво кренились каменные столбики.
Тихо. Холодно. Ни души вокруг. Судя по времени, лучшая подруга отправилась гулять с одним из пунктов длинного списка мужских имен на эту неделю и вряд ли вздумает искать меня в паре десятков километров от дома. Глупая мысль. Дома ждут. Бррр. Кто-то сегодня наверняка получит по ушам.
Одноколейка холодно блестела и молчала.
Грустно. Ну сколько еще там? Ой! Показалось, или там, в темноте, что-то шарахается? Нет, точно, не показалось! Идет там кто-то. Маньяк, как пить дать. Сейчас отнимет мою старую «нокию», наушники снимет – и пропьет.
Хотя… Да нет, нормальный вроде человек, вот и встал в сторонке. Вдвоем как будто и веселее стоять на темной платформе.
Эх, а я свою станцию деревней считала. Вот у них и лестница покосившаяся да железная – скользкая, жуть. Холодно. Скоро ноги отвалятся ходить десять метров под фонарями. И жужжание это… Десять минут осталось, скорее бы уже.
Ну быстрее! Пожалуйста. Еще один мужик пришел. Стоят теперь в той стороне вдвоем. Хоть бы не маньяки. Что я маме-то скажу?
Чуть не попала ногой в дырку. А меньше надо за мужиками наблюдать, пущай бы себе стояли спокойно. Вот, вроде бы, уже и приехать должна. Где она, электричка? Опаздывает.
Опаздывает.
Опаздывает…
Едет! Заблестел снег у поворота! Едет, теплая и светлая. Такая родная. Электричка!
Тронулись. Как хорошо. И люди все такие приятные, видно, что добрые. Благодать.
Я зевнула. Устроилась поудобнее на деревянной скамье…
Только бы не проспа-а-а-ать…
Я закрыла рот ладонью, моргнула. Встала и вышла в тамбур.
Слишком хотелось домой.
